Точно также и у Б. Акунина, по его собственному признанию, в строках романов живет «Россия – страна, выдуманная литераторами».

Интересно обратиться к лексике И. С. Шмелева и Б. Акунина, которая у обоих служит общей идее восстановления духа прошлого. Лексический пласт в поздних книгах Шмелева погружен в быт, но художественная идея, из него вырастающая, летит над бытом, приближаясь уже к формам фольклора, сказания. В совокупности все подробности, детали, мелочи объединяются внутренним художественным миросозерцанием Шмелева, достигая размаха мифа, яви-сказки. У Б. Акунина (чем его проза и отличается от многочисленных псевдолитературных поделок, «покетных» детективов) присутствует изящный стиль, напоминающий классиков золотого века, и подчёркнуто избавленный от неологизмов и жаргона.

Лексика И. С. Шмелева «работает» на идеализацию картины прошлого. «Теперь на каждом слове – как бы позолота, теперь Шмелев не запоминает, а реставрирует слова. Издалека, извне восстанавливает он их в новом, уже волшебном великолепии. Отблеск небывшего, почти сказочного (как на легендарном «царском золотом», что подарен был плотнику Мартыну) ложится на слова. Этот великолепный, отстоянный народный язык восхищал и продолжает восхищать», – пишет О. Михайлов. «Шмелев теперь – последний и единственный из русских писателей, у которого еще можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка, – отмечал в 1933 году А. И. Куприн. – Шмелев изо всех русских самый распрерусский, да еще и коренной, прирожденный москвич, с московским говором, с московской независимостью и свободой духа».

У. Б. Акунина, несмотря на все различия, о которых будет сказано ниже, такой же выверенный отбор лексических единиц, из которых он конструирует свою реальность, реальность «своей России». Эта лексика несравненно более жесткая, чем у И. С. Шмелева, но вся она взята из того самого «застывшего» языка русской эмиграции, про который многие эмигранты в 70 – 80-х гг., когда начали восстанавливаться контакты с Советским Союзом, говорили как об «омертвевшем»: языке, в котором нет места «раскладушке», но остался «портшез», который живет дореволюционной грамматикой и орфографией, который сохранил чудесное наследие прошлого, но прекратил свое живое развитие.

Однако существует и глубокая разница между стилистикой «Господнего лета» и стилистикой «Пелагии и черного монаха». И. С. Шмелев восстанавливает эпоху всерьез, как Бунин, пытается ухватить, ее дух, а для Б. Акунина эта реконструкция – игра, что отмечают многие исследователи. Россия Акунина – это своеобразная «Франция Дюма» в – страна, никогда не существовавшая, но существующая в читательском воображении.

Поэтому, анализируя сходство и особенности стиля И. С. Шмелева и Б. Акунина, нельзя не остановиться на взаимосвязи сюжета и стилистики произведений этих двух писателей. У обоих стиль произведений зависит от задач, ставящихся идеей и сюжетом.

Стилизация Акунина отсылает читателя к прозе Шмелева, но созданная Акуниным реальность не является исторически-достоверной. Акунин, воспользовавшись языком одной реальности, пытается создать совершенно иную: языком Шмелева он пишет авантюрный роман в духе Дюма. Очень важно для анализа отличий стиля Б. Акунина от И. С. Шмелева понимание того, что Акунин не собирается воссоздавать и реконструировать описываемое время всерьез, как автор исторического романа, нет, лексика и стилистика «ушедшей эпохи» нужны ему для создания антуража произведения.

Похожие статьи:

Символика Африки в пьесе «Дядя Ваня»
Карта Африки висит на стене в комнате Ивана Петровича Войницкого. При этом автор обращает внимание на важность комнаты для самого героя и неприметность карты на стене: «Комната Ивана Петровича тут его спальня тут же и контора имения. < ...

Молодость на Кавказе
Летом 1851 года приезжает в отпуск с офицерской службы на Кавказе Николенька и решает разом избавить брата от душевного смятения, круто переменив его жизнь. Он берет Толстого с собою на Кавказ. Братья прибыли в станицу Старогладковскую, ...

Первая любовь.
Вообще последние строчки стихотворений Пушкин уже теперь приобретают особую полноту мысли, рельефность и звучность. Крупный факт внутренней жизни поэта за это время — юношеская, поэтическая любовь к сестре товарища, К. П. Бакуниной, кото ...