Сам себя я не спрашивал: кто ты таков?

Ты зачем здесь? - себя вопрошал я порою

Поэту очень близки, по его собственному признанию, строки Ф.Тютчева:

Не с сожаленьем, что прошло,

А с благодарностью, что было.

В-третьих, его готовность к поступку:

Достану, коль заставит жизнь меня,

Горячий уголь прямо из огня!

Буду жить, пока грохочут бури,

И гореть, как молния горит!

В-четвёртых, его стремление не только достойно жить, но и достойно уйти:

А смерть придёт - я смерть не обвиню.

Не первый я, и некуда мне деться.

Вот мне тогда упасть бы, как коню.

На состязаньях, от разрыва сердца .

С сожалением приходится говорить о вечных законах природы словами поэта:

Не нарушит силу роковую

Время - не колдун, не чародей .

Фронтовик, давным-давно стою я

В самой льготной из очередей

Несомненно, не слабость, а силу личности, такой, как М. Карим, составляет следующее человеческое качество - вера в людей (и не всегда порядочных). Он сам признаётся в этом:

Всем слезам я верю без оглядки,

В клятвах сомневаюсь я порою.

Пишу стихи и сказки в строчках мерных

Я для таких, как сам: для легковерных

«Я очень наивный читатель, очень верю всем вымыслам».

И, быть может, именно поэтому из-под пера поэта вышли строки, выстраданные им самим:

Мгновения мне наносили раны,

Но годы даровали излеченье .

Вышеприведённые строки красноречиво подчёркивают и другие педагогические притягательные качества поэта, как скромность и добрая ирония. В сегодняшнем мире стяжательства и крайнего индивидуализма эти человеческие качества отодвинуты на задворки личностных качеств.

Поэт с некоторой долей иронии вспоминает о «пороках» своего детства. Однажды, - пишет он, - из соседнего аула к нам приехал хаджи, только что возвратившийся из Мекки. По этому случаю отец пригласил самых уважаемых стариков аула во главе с муллой . В новой голубой рубашке, в длинных красных, в узкую белую полоску, домотканных штанах, глубоких резиновых калошах и тюбетейке я предстал перед аксакалами. Я уже знал, что мне делать. Только ждал намёка.

- Ну-ка, Мустафа, окажи своё почтение старейшинам чтением молитвы, сказал отец. Я прочёл, вернее, пропел одну, вторую, третью молитву. Попросили - ещё и ещё прочёл. Похвалили. Даже восхищённый хаджи сказал: "Афарин, сабый, афарин!" Моё тщеславие было вознаграждено, но мне казалось, что этого мало, что недостаточно удивить гостей, надо их поразить. Я был в азарте, меня душила жажда нового потока похвал".

Писатель не приукрашивает и не утаивает недостатки своего характера, «грехи» своего прошлого. Он искренен перед самим собой и перед нами.

Поэт не считает зазорным признаться в том, что в молодости "стихи писал, а сам мало читал", а также свои не совсем удачные экзамены при поступлении на Башпедрабфак, в результате которых сделал "сто двенадцать ошибок на сто слов в диктанте по русскому языку", но это не помешало ему быть зачисленным сразу на второй курс.

О своих первых шагах в литературе и поэзии М. Карим тоже не в восторге: «До двадцати лет я писал, в основном, по готовым газетным образцам, каковые, разумеется, не всегда были лучшими образцами поэзии», « . я хорошо помню, что даже юношей не очень-то восхищался своими «творениями». «С грустью вспоминаю я младенческую пору своего творчества. Тогда мои «произведения", ещё слепые, лежали в колыбели».

Похожие статьи:

Приложения
Берег и я Здравствуй берег быстрой реки! мы с тобой не старики, нам не надо разных каш, хлеб и мясо завтрак наш. Наша кровля, дым и снег, не стареет каждый миг; наша речка лента нег, наша печка груда книг. Мы с тобой, должно быть ...

Дело крестьян удмуртов
Короленко познал полной мерой, как правительство культивировало национальную рознь, когда вел борьбу за вотяков-удмуртов (1892-1896 гг.), обвиненных в ритуальных преступлениях. Так в обстановке травли народов нерусской национальности воз ...

К.Г. Паустовский
Имя Константина Георгиевича Паустовского (1892-1962) особенно дорого калужанам: на их земле он прожил около полутора десятка лет. О первой своей встрече с Калугой Паустовский поведал читателям в рассказе «старая рукопись». В предисловии ...