В 1916 году в работе "Зеленая улица". В. Шершеневич объявляет себя "имажионистом": "Я по преимуществу имажионист, т.е. образы прежде всего. А теория футуризма наиболее соответствует моим взглядам на образ". [17]

В это время В. Шершеневич официально не признает, что конфликт с футуристами привел к возникновению нового течения в поэзии, основой которого должен стать образ, однако в новой работе, говоря о современной поэзии, он всячески старается избежать слова "футуризм".

Задача книги "Зеленая улица" принципиально иная, чем она была в "Футуризме без маски". В. Шершеневич стремится познакомить читателей со своими взглядами на современное искусство, выбирая роль свободного от "партийных" пристрастий художника. Своеобразна форма изложения материала, которая демонстрирует уже отмеченную выше особенность - равновеликое сочетание в В. Шершеневиче поэта и теоретика. Автор книги и его друг (вероятно С. Третьяков, которому посвящена эта работа) ведут диалог об искусстве, попеременно раздваиваясь на критика и поэта. В их спор время от времени включается голос читателя.

Основной вопрос, который хочет разрешить В. Шершеневич - это конфликт между интуитивным подходом к искусству поэта и рационалистическим толкованием его произведений критиком. Нетрудно заметить в подобной постановке вопроса начало будущего спора с интуитивистом Ф. Маринетти, о чем подробнее будет сказано ниже. Пока В. Шершеневич разрешает этот конфликт благополучным слиянием двух полярных точек зрения, в дальнейшем он встанет на позицию рационалистического пути создания и осмысления текста.

Интересно отметить изменение оценки некоторых прежних литературных кумиров В. Шершеневича. Так И. Северянин для него теперь не является футуристом, да и само понятие "футуризм" принимается им не так безоговорочно, как раньше. Из поэтов-футуристов В. Шершеневич в ипостаси критика выделяет С. Третьякова, К. Большакова, Р. Ивнева, В. Маяковского (несмотря на то, что скоро они стану поэтическими соперниками) и, конечно же, самого себя.

Все вышесказанное относится к общей проблематике философии искусства. В чем же конкретно выражается "имажионизм" В. Шершеневича?

Отправной точкой для него служат, во-первых, требование новизны и оригинальности в творчестве (что само по себе совсем не оригинально) и особое соотношение формы и материала поэзии. Под материалом понимаются слово, ритм и рифма, а формой В. Шершеневич считает эстетическое отношение этих элементов, то есть структуру.

Вслед за Ф. Маринетти В. Шершеневич обращается к читательской психологии. Задачу поэта он видит в том, чтобы привести сознание читателя в динамическое состояние, постоянно шокируя его новыми образными сочетаниями, то есть раскрыть ему расколотость современной души, о которой В. Шершеневич писал в "Пунктире футуризма": Только новое и оригинальное способно нас взволновать, ошеломить, врезаться в кучу наших мыслей, наших впечатлений, подобно тому, как бешеный мотор врывается в толпу зевак и, умчавшись, оставляет раненого. Этот судорожно корчащийся мертвец и будет тем впечатлением, которое остается в нашем сознании. "[18]

В осознании потери единства человеческой личности в большом городе и состоит цель футуризма. Но, если в "Футуризме без маски " футуризм представлялся конечным пунктом движения поэзии, то теперь В. Шершеневич полагает, что потеря поэтом души в большом городе - это только первый этап истинно современного творчества. За ним должен последовать некий синтез. Видимо об этом думал поэт, когда в конце книги говорил о грядущей "новой перегруппировке". [19]

Такая перегруппировка действительно последовала в 1919, когда в воронежском журнале "Сирена" была опубликована "Декларация" имажинистов, подписанная В. Шершеневичем, С. Есениным, А. Мариенгофом и др., но есть основания полагать, что почти единоличным автором этого страстного манифеста был В. Шершеневич. На правомерность такого вывода указывают два обстоятельства. Во-первых, признания самих участников группы в том, что они долго не могли прийти к окончательному решению и в конечном итоге остались недовольны результатом. Вот что вспоминает об этом сам В. Шершеневич: "Мы долго думали, еще больше спорили, и накануне опубликования нашего первого манифеста имажинизма двое из нас отказались подписать его; и был момент, когда манифест был уже в типографии, в наборе, а нас спрашивали, можно ли напечатать наши имена…Мы долго не могли договориться до того, что нас потом объединило". [20]

Похожие статьи:

Концепция жизни в лирико-философских рассказах Бунина 900-х гг. Раздумья о месте и назначении человека. " Перевал" как эпиграф ко всему творчеству Бунина
Конец 90-х гг. – время наряженных поисков творческой самостоятельности И. Буниным. Самокритичность его самооценок свидетельствует, что в его творчестве наступил переходный период, своего рода "перевал" творческой жизни, на пути ...

Трагедия человека в стихии гражданской войны - (По рассказам М.Шолохова, И.Бабеля и др.)
И. Бабель «Конармия» Сборник рассказов Исаака Бабеля «Конармия» рисует нам картину гражданской войны, далекую от пропагандистского стереотипа о плохих белых и хороших красных. Конармейцы изображены совсем не ангелами, а белые — отнюдь не ...

Художественные особенности романа Шарлоты Бронте «Джейн Эйр»
Если говорить о жанре «Джейн Эйр», то в ней сочетаются черты автобиографического и социально-психологического романа. Сочетаются здесь и реалистический и романтический принципы письма. Все связанное в романе с изображением рождения и разв ...