Такому воспринимающему мир и самого себя сознанию героя, противящемуся любым окончательным определениям, может противостоять в качестве чего-то другого лишь мир других, равноправных с ним сознаний. Отсюда возникает особая, полифоническая форма романов Достоевского, в которых герои выступают в виде множества самостоятельных, неслиянных голосов и сознаний, находящихся в диалогических личностно-нравственных отношениях. Сам автор уже не является по отношению к ним верховным носителем объективной и абсолютной истины, но становится участником равноправного диалога наряду со своими героями. При этом предполагается, что истина принципиально невыразима в пределах одного сознания, но порождается в точке соприкосновения двух или нескольких сознаний. Здесь уместна аналогия с платоновскими диалогами, в которых собеседники, обсуждая природу прекрасного, справедливости, добра, не открывают истину как нечто до этого разговора существующее “в себе”, хотя пока и неизвестное, но впервые создают ее в самом диалоге. И то, как диалог по обсуждению природы прекрасного, справедливости, добра сложился и пошел, определило дальнейший ход европейской культуры.

М.М. Бахтин пишет, что для Достоевского не существует идей и положений, которые были бы внеличностными или надличностными, даже истину, которая мыслится им в качестве идеала, он представляет в виде личности Христа, вступающего во взаимодействие с другими личностями. Таким образом, правда о мире становится неотделимой от правды о личности.

В романах Достоевского не только совокупность действующих лиц составляет полифонию голосов, но каждое отдельное сознание полифонично и диалогично внутри себя. В каждом голосе проступают два спорящих голоса, в каждом жесте присутствуют уверенность и неуверенность одновременно; открывается глубокая двусмысленность и многосмысленность каждого события. Все эти противоречия и раздвоенности развертываются как рядом стоящие или противостоящие, как согласные, но не сливающиеся, или как безысходно противоречивые, как вечная гармония неслиянных голосов или как их неумолчный и безысходный спор.М. М. Бахтин пишет об особой одаренности Достоевского слышать и понимать все голоса сразу и одновременно.

Для В.В. Розанова смысл легенды о Великом Инквизиторе в изначальной сущности человека, в его изначальной способности сделать правильный выбор: "Истина, добро и свобода суть главные и постоянные идеалы, к осуществлению которых направляется человеческая природа в главных элементах своих – разуме, чувстве и воле. Между этими идеалами и первозданным устройством человека есть соответствие, в силу которого она неудержимо стремится к ним. И так как идеалы эти ни в каком случае не могут быть признаны дурными, то и природа человеческая в своей первоначальной основе должна быть признана добротою, благою"[8].

Неверно, однако, трактовать философию Достоевского как философскую интерпретацию трагедии личностной, трагедии человеческого одиночества и человеческого выбора, хотя этот мотив в его творчестве был неоднократно использован экзистенциальной философией. Достоевский не меньшее значение придает социальной философии, той проблеме, которая занимает человечество со времен Платона – где идеальный образец человеческой общности? И со времен Платона ответ на этот вопрос формулируется в ущерб личной, индивидуальной свободе человека. Но как человек может быть счастливым в государстве, которое лишает его правды и свободы, прежде всего как свободы знать?

Похожие статьи:

Последние годы жизни В. Г. Короленко
После Февральской революции он выпускает брошюру "Падение царской власти". Волею судьбы Полтава, где постоянно жил В.Г. Короленко, оказалась одним из горячих очагов противоборства. Большевиков сменяли отряды Петлюры, Скоропадско ...

Эпоха сентиментализма
С шестидесятых годов XVIII века в русской литературе складывается новое литературное направление, получившее название сентиментализм. Как и классицисты, писатели-сентименталисты опирались на идеи просвещения о том, что ценность человека ...

Исторические источники «Бориса Годунова»
Ряд важнейших проблем, непосредственно связанных с историко-социальной концепцией «Бориса Годунова», не может быть осмыслен без выяснения вопроса о характере исторического материала, положенного в основу пушкинской трагедии и об интерпре ...