Одной из самых колоритных фигур Совета и его председателем является король Эгберт – молодой король почтенного и древнего королевства Европы. Читая текст романа складывается весьма устойчивое впечатление, что этим королевством была Великобритания. Так, например, секретарем короля является ученый, «ради этого поста оставивший профессорскую кафедру мировой политики в Лондонском (выделение мое – М.И.) институте социологических, политических и экономических наук». Странно было бы, если профессор Лондонского института являлся секретарем монарха не из Великобритании. Этот король на вопрос своего секретаря о том, кто же станет правительством нового единого государства, весьма безапелляционно заявляет, что само собрание им и станет. Таким образом, получается, что Уэллс, предлагая революционную по сути идею единого мирового государства, говорит об очень традиционных методах его создания – политическое соглашение глав ведущих мировых держав. Нетрудно заметить, что Совет в Бриссаго в немалой степени напоминает будущую Лигу Наций, в основе создания которой лежали какие угодно интересы, но только не создание единого государства.

Интересно посмотреть, чем конкретно (кроме вышеперечисленных мер, носящих весьма утопический характер) занимается Совет. В качестве мирового языка избирается английский (из-за его широкого распространения и простой грамматики), единой денежной единицей становится золотой соверен. Получается весьма интересная картина Совета: его председателем является молодой английский король, языком – английский, денежной единицей – английская валюта. Безусловно, мы не хотим сказать, что Уэллс изначально строил Совет как институт, проводящий английское влияние по всему миру (цели писателя были в том, чтобы представить свои воззрения на будущее мировое устройство). Однако в ряде случаев сквозь эти идеи, характеризующие его личное мировоззрение, мы видим не просто отдельного человека, а англичанина, члена британского общества, который смотрит на мировые проблемы именно с точки зрения своего родного государства.

Часто в романе Уэллса картина послевоенного мирового развития предстает почти идиллической, ведь автор пишет нам из условного будущего, уже пережившего ужасы войны. Однако Уэллс говорил все же не об уже прошедшей войне, а войне будущей, приближающейся с каждым годом. Как бы он ни старался создать иллюзию, что она уже завершена, в ряде моментов он будто проговаривается. Одним из ярчайших таких эпизодов является речь Марка Каренина, одного из активных творцов послевоенного мира, о Бисмарке. Позволим себе привести себе относительно большую выдержку из нее, так как она очень показательна.

«На днях я читал о Бисмарке, об этом политическом герое девятнадцатого столетия… А ведь он был просто тупым и упрямым любителем пива. Я видел его портреты: обрюзгшее, жабье лицо, выпученные глаза и густые усы, скрывающие безвольный рот. Он знать ничего не хотел, кроме Германии – Германии разросшейся, раздувшейся, Германии вознесшейся… И вне этого для него не существовало никаких идей…Этот старый дурак поклонялся кумиру «крови и железа», и эта чудовищная религия распространилась на весь мир. И так было до тех пор, пока атомные бомбы не расчистили нам снова путь к свободе…». Если такие слова о политическом лидере Германии второй половины XIX века произносятся почти через сто лет, то можно понять, что силы национализма, вражды между государствами еще живы. Война приближалась, и Уэллс отвечал на ее вызовы. Как известно, в 1914 он будет говорить об этой войне как о последней, как о войне, которая положит конец всем войнам. Однако он ошибался. Мы слишком хорошо знаем, что выстрелы в Сараево далеко не расчистили Европе и всему миру «путь к свободе».

Похожие статьи:

Образ Клима Самгина в романе М. Горького
Образ Клима Ивановича Самгина имеет огромное, еще не в полной степени оцененное, национальное и мировое значение. Это наиболее сложный, емкий и психологически тонкий образ во всем творчестве Горького. В романе нет ни одной сюжетной линии, ...

Викторианская картина мира
По произведениям Диккенса и Теккерея мы можем судить, и достаточно точно, о социальной жизни Англии XIX века. И не только об официальной жизни Англии и ее истории, и не только о парламентской борьбе и рабочем движении, но и мелких, как бу ...

Какое влияние на Пушкина оказала его няня
При жизни ее звали Арина. Под старость некоторые именовали ее Родионовна, как делается иногда в деревнях. Сам Пушкин ни единого раза не назвал ее по имени, а в письмах писал "няня" (один раз даже с заглавной буквы). Когда Пушки ...