То, что случилось с ними не просто любовь: великое действо самой природы. Именно она обручила их. Вся жизнь взаимосвязана и мы зависим от природы. Писатель напоминает нам, что все мы вышли из природы, из хаоса, космоса.

Иной вариант деревенской идиллии, нежели то было в «Молодых» и «Священнике Крониде», представлен притчей «Миф». Это самая светлая, нежно-мажорная, лирическо-взволнованная притча Зайцева.

«Один счастливый день на даче» - так прозаически назвал бы притчу писатель-бытовик. Зайцев создаёт вместо него «Миф». И действие в огромном храме природы, верховный божеством которого является золотое Солнце, а летнее утро простор полей, жнивья – гимногение и служение Богу – Солнцу, приготовление к новому миру.

«… Я ясно чувствую, - говорит герой притчи, - как все мы, живя, мысля, работая, как тот мужичонко… вон, пашет под озимое, что мы вместе плывём …как солнечная система к какой- то более сложной и просветленной жизни. Все мы переход: и мужики, и работники, и человечество теперешнее…. И то, будущее, не представляется вроде глубинного сиянья, облачки вечернего.

< …> Люди непременно станут светоноснее, легче… усложненней… и мало будут похожи на теперешних людей…» (9, 55). В будущем люди не станут ангелами, бесплотными духами, « Наоборот, они будут одеты роскошным плывучим и нежным телом… такое тело<…> будет как- то мягко кипеть, пениться и вместо смерти таять, а может, и таять не будет, и умирать не будет» (9, 55-56).

Зайцев дает здесь свою картину будущего, будущего, в котором все люди будут бессмертными. Это, конечно же, утопия, возможно именно поэтому притча названа « Миф».

Быт и повседневность, любовь, рождение, жизнь, смерть, душа человека, явления одушевленной природы объясняются Зайцевым в понятиях Космоса и воспринимаются им как его проявления. Точно так же оказываются истолкованными в его творчестве все явления социальной жизни.

В виде двух чёрных потоков космических сил показаны горячая волна колонны революционеров – рабочих и студентов – и движущаяся ей навстречу орда скифских зверей, черносотенной сыти: одна очищает жизнь от муки и боли, другая топит жизнь в стонах, боли, муке («Чёрные ветры»,1906).

«Чёрный поток всё виднее. Ломовики бурлят, наскоро выламывают слеги, появилось дубьё, бегут приказчики. Взмётываю батоги, и, как орда скифских зверей, рушатся они на противников. Тусклый ветер кружит над площадью, сумрак реет; мучные вихрастые волны змей; точно огненная буря охватила всех, гигантская масса воет, бьёт, кромсает; тело хляскает, бьют по живому, рвут. Лошади мечутся, телеги грохочут.

- Узнали, как бунтовать! Узнали! Узнали!

Красная мгла застилает глаза» (9, 61-62).

Рёв ветров, гудение колоколов, полыхание зарев не фон, не аккомпанемент, а равнодействующие силы социального Хаоса (контрреволюции) и социального Космоса (революции).

В образах космических стихий описана революция в притче «Завтра!». О первом дне первой российской революции говорится как о первом дне рождении Космоса из хаоса бытия. Волны ночных эмоций, могучий шторм рождающейся ночной власти, запах бунтовского ветра, огромный вихрь криков, рукоплесканий волн – в таких формах и понятиях воспринял герой притчи Миша начало революции: это начало вселенского События, когда воскресает Мировая душа, пробуждается Великий дух. « Ты, великий дух, ты месишь, квасишь, бурлишь и взрываешь, ты потрясаешь землю и рушишь города, рушишь власти, гнёт, боль,- я молюсь тебе. Что бы ни было завтра, я приветствую тебя, Завтра!» (9, 61).Так молитвенно обращается к ним Миша.

Притчи Б. Зайцева очень своеобразны, в них нет героев-характеров. Писателя всегда обвиняли в том, что у него нет человеческой личности с ее моральными и интеллектуальными высотами, отличающими её от остального «тварного» царства.

Вообще такая направленность была характерна для всего творчества Притчи писателя, казалось бы, просты, банальны, порой непонятны. Человек приходит из космоса, и после смерти он опять же уходит в космос, он возвращается к истокам. Человек не исчезает бесследно, он вечен, земная жизнь – это одна из форм существования Космоса.

Притчи Б. Зайцева объединили в себе и аллегорическое начало, так характерное для притч А. Куприна, и параболическое развитие мысли, характерное для притч И. Бунина.

Наиболее выражена аллегоричность в притче «Священник Кронид», где образы людей представлены через образы деревьев.

Не оставил без внимания Б. Зайцев и революционные события 1905- 1907 гг., отразив это в притчах «Завтра!», «Чёрные ветры».

Похожие статьи:

Оригинальность языка, неповторимость поэтического слова Никула Эркая
Тематический и жанровый диапазон Эркая постепенно расширялся. Так, со временем он стал шире использовать традиции национального фольклора, о чем свидетельствует поэма «Песня о Раторе», написанная в 1936 году. В конце 30-х годов в мордовс ...

Литература XVIII в. Анализ оды М. В. Ломоносова «На день восшествия Елизаветы Петровны»
М. В. Ломоносов – великий ученый, поэт. Он стал светилом науки XVIII в. и до сих пор его труды не забываются. Поэзия для Ломоносова – не забава, не погружение в узкий, по его мнению, мир частного человека, а патриотическая, гражданская де ...

Проспер Мериме (1803—1870)
Знаменитый французский писатель-новеллист родился в Париже в семье художника, одного из руководителей Парижской школы изящных искусств. Он получил юридическое образование в Парижском университете, одновременно занимаясь искусствоведением. ...