К цветовым обозначениям как неким символам в художественном пространстве драмы Чехов прибегает уже в пьесе «Чайка». Здесь прослеживается противопоставление двух цветов: черного и белого.

При этом белый цвет в драме неизменно связан с образом Нины Заречной. Она и в образе Мировой Души в первом действии – «вся в белом» [435]. О «белой чайке» вспоминает Тригорин в третьем действии комедии:

«Тригорин. Я буду вспоминать. Я буду вспоминать вас, какою вы были в тот ясный день – помните? – неделю назад, когда вы были в светлом платье… Мы разговаривали… еще тогда на скамье лежала белая чайка.

Нина (задумчиво). Да, чайка…» [455-456].

Так, именно на уровне цветообозначения здесь происходит объединение двух этих образов: Нина – чайка.

Черным цветовым пятно в пьесе становится Маша:

«Медведенко. Отчего вы всегда ходите в черном?

Маша. Это траур по моей жизни. Я несчастна» [427].

В этих двух образах Чехов воплощает свою веру в будущее. Нина живет будущим. Она никогда не теряет веру в себя, в людей. Эта вера помогает ей преодолевать все трудности: «Завтра меня уже не будет здесь, я ухожу от отца, покидаю все, начинаю новую жизнь…» [464]; «Когда я стану большою актрисой, приезжайте взглянуть на меня» [479].

У Маши нет никаких надежд, она устала от жизни:

«Маша. А у меня такое чувство, как будто я родилась уже давно-давно; жизнь свою я тащу волоком, как бесконечный шлейф… И часто не бывает никакой охоты жить» [443].

Именно противопоставление этих двух подходов к жизни и жизнестроительству лежит в основе антитезы цветов: белого и черного.

Ведущую роль символика цвета начинает играть в «Трех сестрах». Драма Чехова отделена от предшествующих ей пьес, появившихся почти одновременно, довольно значительным промежутком времени (комедия «Чайка» была напечатана в 1896 году, «Дядя Ваня» – в 1897, «Три сестры» – в 1901). Вероятно, именно это обстоятельство объясняет столь значительные изменения, которые произошли в художественной системе драматургии Чехова, в том числе и на уровне авторского слова. Символизация же цвета подготовлена в ремарке, открывающей драму, не только троекратным повтором именно цветовой детали костюма персонажей, но и фольклорно-поэтическим контекстом, который подключает к пьесе ее заглавие – «Три сестры».

Цветообозначение проявляет себя в этой пьесе главным образом как цветовая деталь его портрета. Т.Г. Ивлева отмечает очевидную закономерность чеховской драмы: «именно авторское слово, а не слово персонажа, фиксирует ее цветовую картину».

Традиционно в пьесе «Три сестры» рассматривается характеризующая функция цвета как признак бытовой безвкусицы. Например, цветовую гамму одежды Наташи предвосхищает и одновременно негативно оценивает реплика Маши:

«Маша. Ах, как она одевается! Не то чтобы некрасиво, не модно, а просто жалко. Какая-то странная, яркая, желтоватая юбка с этакой пошленькой бахромой и красная кофточка» [542].

Чуть позже Ольга скажет о невозможности сочетания зеленого и розового в одежде Наташи:

«Ольга. На вас зеленый пояс! Милая, это не хорошо! <…> просто не идет… и как-то странно…» [550].

А.Г. Шалюгин обращает внимание на фразу «как-то странно». Странность в костюме Наташи он замечает в следующем: «Знакомство с этикетом, а дамский костюм девятнадцатого столетия даже на его излете был чрезвычайно этикетен, показывает, что незамужние девицы могли надевать платья только голубого и розового цвета, а зеленый поясок могла надевать разве замужняя женщина, ибо он символизирует . добродетельность, супружескую верность!».

Такое несоответствие требованиям этикета подчеркивают не только мещанство Натальи, но и символизируют ее чужеродность в обществе сестер, враждебность их миру.

По мнению Т.Г. Ивлевой, «“цветовая ситуация” пьесы выглядит несколько сложнее и, как и все элементы художественной системы Чехова, лишается однозначной интерпретации. Важным для автора здесь, вероятно, является и само несоответствие цветов друг другу, различные принципы создания цветообозначений, которые маркируют принадлежность трех сестер и Наташи различным уровням бытия».

Похожие статьи:

Выводы
Итак, мы пришли к выводу, что не все смешное комично, хотя комическое всегда смешно. Комическое, являясь сестрой смешного, порождает социально значимый, одухотворенный эстетическими идеалами, светлый, высокий смех, отрицающий одни человеч ...

Характеристика ритмической организации лирики Марины Цветаевой
Дабы ты меня не видел – В жизнь – пронзительной, незримой. Изгородью окружишь. Жимолостью опояшусь, Изморозью опущусь. Дабы ты меня не слышал В ночь – в премудрости старушьей: Скрытнечестве – укреплюсь. Шорохами опояшусь, Шелест ...

Смягчения заднеязычных (палатализации)
Под первым смягчением заднеязычных г, к, х понимается их переход перед гласными переднего ряда в мягкие шипящие согласные к – ч', г – ж, х – ш. Таким образом, первое смягчение это изменение заднеязычных согласных в силу их уподобления гла ...